Оба этих харьковских ученых были на редкость многогранными людьми, состоявшимися не только в своей любимой науке — физической химии. Они оставили после себя сотни научных, философских трудов и книг по естествознанию.
На старинном здании химического корпуса Национального технического университета «Харьковский политехнический институт» в один день появились две мемориальные доски. Одна из них посвящена основателю кафедры физической химии университета, выдающемуся ученому, изобретателю и философу, профессору Александру Николаевичу Щукареву (1864-1936). Вторая — лауреату Государственной премии Украины, заслуженному деятелю науки и техники, долгое время возглавлявшему эту же кафедру, профессору Владимиру Моисеевичу Кошкину (1936-2011).
Все, кто знаком с трудами этих людей, невольно отмечают, что в их жизни, научных пристрастиях и открытиях было что-то «леонардовское», свойственное деятелям эпохи Возрождения.
Неслучайные совпадения
Профессор Щукарев не только основал современную термохимию (изобретенные им устройства и способы расчета применяются до сих пор), но и изготовил одну из первых в мире электрических логических машин. В свою очередь В. Кошкин совершил открытие, позволившее создать высокочувствительные терморезисторы и тензорезисторы. Он же был оригинальным философом, поэтом, методологом образования, увлеченно использовавшим математические методы в литературоведении и искусствознании.
В судьбах профессоров Щукина и Кошкина, к большому удивлению последнего, оказался ряд необычных, прямо-таки мистических совпадений. Оба родились под одним знаком зодиака, в юном возрасте увлеклись математикой. С интервалом в 30 лет работали в Харьковском НИИ органической химии, который во времена Щукарева назывался Украинским государственным институтом прикладной химии. Оба пришли в физическую химию из физики, позже занимались физикой растворов и исследованием свойств кристаллических решеток, с годами оба профессора вы-шли за рамки физики и химии в область экономики — применения математических моделей, а также исследования количественных соотношений в педагогике и психологии.
Невольно созвучными стали даже названия их работ: «Очерки философии естествознания» у А. Н.Щукарева и «Введение в естествознание» у В. М.Кошкина.
— Возглавив в 1982 году кафедру физической химии ХПИ, отец начал интересоваться ее историей, — рассказывает сын профессора Илья Кошкин. — В частности, он узнал, что кафедра основана в 1926 году Александром Щукаревым. Продолжая собирать данные об этом выдающемся ученом, он пришел к выводу, что имя этого человека незаслуженно забыто, и отец решил возродить память о нем. Он начал писать книгу и хотел открыть мемориальную доску своему предшественнику.
Об этом он сообщал в переписке с С. В.Камышаном, российским историком науки и техники, редактором сборника «Очерки истории информатики», который приезжал в Харьков для работы в архиве НТУ «ХПИ». В том же письме предлагалось название книги — «Трудно быть гением» — с аллюзией на название известной повести братьев Стругацких, главный герой которой — человек из будущего.
Загадка «мыслительной машины»
Действительно, многие идеи профессора Щукарева значительно опережали свое время. В апреле 1914 года, за четыре месяца до начала Первой мировой войны, Александр Николаевич по просьбе московского Политехнического музея приехал в столицу Российской империи и прочитал лекцию «Познание и мышление». Выступление сопровождалось демонстрацией созданной А. Н.Щукаревым «машины логического мышления», способной механически делать простые логические выводы на основе исходных смысловых посылок с выводом полученных результатов на световое табло.
Лекция имела большой резонанс. Присутствовавший на ней профессор А. Н.Соков откликнулся статьей под провидческим названием «Мыслительная машина» (журнал «Вокруг света», №18, 1914 г.), в которой написал: «Если мы имеем арифмометры, складывающие, вычитающие, умножающие миллионные числа поворотом рычага, то, очевидно, время требует иметь логическую машину, способную делать логические выводы и умозаключения одним нажатием соответствующих клавиш. Это сохранит массу времени, оставив человеку область творчества, гипотез, фантазии, вдохновения — душу жизни».
Напомним, что в 1914 году, когда была опубликована статья, Алану Метисону Тьюрингу, гениальному английскому математику, опубликовавшему в 1947 году нашумевшую статью «Думающая машина. Еретическая теория», а в 1950-м вторую — «Может ли машина мыслить?», шел второй год от роду!
В годы революционной разрухи свою машину профессор Щукарев передал Харьковскому университету, на кафедру математики. К сожалению, с тех пор о ней больше ничего не было слышно. Но в истории развития современных технологий изобретение А. Н.Щукарева можно считать важным звеном на пути к созданию искусственного интеллекта и компьютерных технологий.
Чрезвычайно оригинальны и философские взгляды Щукарева. Так, его идея философского структурализма — упорядоченности мира — стала одной из первых в современной философии науки. Серебряному веку присуща, как правило, мистическая философия, а Щукарев предвосхитил то, что гораздо позже было сформулировано благодаря открытиям в квантовой механике, представлениям о вероятностях, многомерных пространствах.
От заметок — к книге
20 ноября 2011 года В. М.Кошкину исполнилось бы 75 лет. К этой дате книга «Профессор Александр Николаевич Щукарев: трудно быть гением» увидела свет.
— Я должна была стать восторженной читательницей книги Кошкина, но смерть прервала работу Владимира Моисеевича на стадии набросков, и я обещала завершить этот труд, — рассказала доцент кафедры физической химии НТУ «ХПИ», соавтор книги Анна Дульфан.
Книга об А. Н.Щукареве состоит из трех частей: жизнеописание, его научная автобиография и стенограмма траурного заседания Харьковского отделения Всесоюзного химического общества имени Д. И.Менделеева, посвященного его памяти в 1936 году.
— Хочу обратить внимание на то, что наша книга рассказывает не только о научной работе Щукарева, — продолжает Анна Дульфан. — Прочитав ее, можно узнать о некоторых особенностях делопроизводства в высших учебных заведениях царской России, об открытии в Харькове высших женских технических курсов, а затем, в 1917 году, первого в Украине рабфака. А также о посещении Харькова выдающимся французским физиком и общественным деятелем Полем Ланжевеном, большим другом СССР и (по слухам) обаятельной Марии Кюри. О том, как на гребне арестов дореволюционной технической интеллигенции в начале 30-х годов Щукарев посчитал за лучшее выйти в отставку. Или о том, что нынешняя пенсионная реформа в некоторых моментах повторяет пенсионный устав тех далеких времен. О том, как государство, заботясь, по всей видимости, о будущем величии своих ученых, держало их и продолжает держать на голодном пайке.
А. Н.Щукарев в свое время писал: «Тот, кто по несчастью дальнозорок и видит значительно далее других, естественно, не может удержаться, чтобы не говорить о том, что он видит и чего другие не могут видеть».
«Именно такие личности, делающие то, что кажется им интересным и важным, и ни малейшим образом не подчиняющиеся научным распоряжениям начальства, создают историю интеллекта и историю человечества в конечном итоге», — вторил ему В. М.Кошкин и добавлял: «Я чувствую себя счастливым, я солдат той армии свободы слова и свободы личности, маршалами которой были Леонардо да Винчи, Ломоносов, Чижевский и Щукарев».
