Или мы оставляем все как есть в отечественной науке, смиряясь с нарастающим отставанием в сфере высоких технологий, или переходим к одной из моделей, принятых у мировых лидеров.

На днях президент Беларуси Александр Лукашенко выступил с, как всегда, громким заявлением. На этот раз мишенью его словесных атак стали белорусские ученые, до сих пор не удосужившиеся превратить Беларусь в страну высоких технологий. Оставим наших северных соседей самих разбираться в обоснованности претензий Лукашенко, задавшись, в свою очередь, вопросом: а что у нас на этот счет можно сказать воодушевляющего?

Что сказал Лукашенко?

Слова президента соседней страны, произнесенные во время встречи с научной общественностью Беларуси, опубликовала его пресс-служба. Сначала процитируем: «Во-первых, почему Беларусь при сохраненной и даже приумноженной с советских времен инфраструктуре науки, ее стабильном государственном финансировании, многотысячной армии академиков, докторов и кандидатов не может вырваться в лидеры по производству высокотехнологичной продукции? Что мешает ученым работать так же, как ваши коллеги в Китайской Народной Республике, Корее, Индии, других государствах, благодаря которым эти страны семимильными шагами идут по пути технического прогресса, оставив далеко позади «старую» Европу и Штаты?». И дальше: «Пора уже белорусским ученым повернуться лицом к жизни, чтобы буквально каждый гражданин, во многом за счет налогов которого вы существуете, увидел плоды вашего труда». И, пожалуй, самое интересное: «Нередко приходится слышать жалобы: на науку мало денег выделяется из бюджета. Но если вы такие умные, а ученые, безусловно, самые умные люди в обществе, то почему такие бедные? Почему не зарабатываете на собственных идеях?»

Как говорится, ни добавить, ни отнять. Но впечатление от выступления Лукашенко складывается неоднозначное, если рассуждать о сути претензий. И теперь представим, что мы говорим о высоких технологиях не у нашего северного соседа, а непосредственно в Украине. Ведь ситуация легко экстраполируется на нашу страну. Итак, что нужно сделать, чтобы Украина ассоциировалась в промышленном мире не только с металлом и рудой, а и с теми самими высокими технологиями…

Когда мы говорим о странах с высокоразвитыми технологиями, в которых, самое главное, эти технологии являются основой экономики, на ум сразу приходят три «кита» отрасли: Тайвань, Южная Корея и Сингапур. Их территория и экономический потенциал несравнимы с украинскими. Это сулит определенную чистоту эксперимента, поскольку означает, что дело именно в подходе.

Тайвань. Остров образованных «цыплят»

На сегодняшний день Тайвань — один из основных поставщиков крупнейших международных компаний, работающих в сфере информационных технологий. Страна занимает четвертое место в мире по объемам производства оборудования для персональных компьютеров и полупроводниковых приборов, третье — жидкокристаллических экранов. Тайвань выпускает три четверти всех персональных компьютеров с операционными системами Windows. А в целом сфера высоких технологий обеспечивает до половины его экспортных поступлений.

Все это великолепие возникло, разумеется, не на пустом месте. В основу технологизации страны изначально был положен принцип тесного сотрудничества с частными инвесторами. В 1970-х годах создали Исследовательский институт промышленных технологий и Институт информационной отрасли. Чуть позже построили научно-промышленный парк «Синчжу», а ныне на острове — три технопарка.

Любопытно, что в СНГ таковые принято основывать десятками или, по крайней мере, декларировать их создание. А вот тайваньцы взяли другим. К примеру, на территории «Синьчжу» работают три с половиной сотни тайваньских и полсотни зарубежных компаний, а число занятых специалистов здесь превышает сто тысяч. Совокупный доход компаний, зарегистрированных в технопарке, — более $35 млрд. Кроме того — важная особенность — на территории парка расположена высшая экспериментальная школа. Еще один технопарк — «Южный» — является «домом» для 160 компаний, совокупный доход которых превышает $10 млрд.

Однако, пожалуй, наиболее замечательный элемент технопарков Тайваня — наличие в их составе 65 так называемых «инкубаторов». В них государство «выращивает» фирмы, занимающиеся передовыми технологиями. Даже фирмочки — количество сотрудников в штате «новорожденных» не должно превышать 20 человек, а оборот — $2 млн. Им предоставляется все: стартовый капитал, лаборатории для исследований, возможность обучения персонала и т. д. Цель подобного благодеяния проста: кто-то из новичков обязательно станет успешной компанией, превратившись в серьезного игрока на рынке, и с лихвой окупит вложенные деньги.

Еще один рецепт успеха Тайваня — выбор приоритетных отраслей. Таковые делятся на отрасли «двойного триллиона» и «двух звезд». Первые две, уже состоявшиеся, — производство полупроводников и плоских индикаторных панелей. Еще две — перспективные — цифровые технологии и биотехнологии. Инвестиции же государства в прикладную науку составляют 3% от ВВП.

Южная Корея. Под крылышком правительства

Начало большинству отраслей промышленности Южной Кореи положено далеко не гуманным режимом генерала Пак Чжон Хи, который правил страной с 1961 по 1979 год. В начале семидесятых прошлого века был определен ряд приоритетных экспортных отраслей, которые, по мнению правительства, должны были развивать в первую очередь крупные концерны. Компании, согласившиеся принять участие в развитии кораблестроения, получали от правительства разнообразные льготы, а главное — помощь в поиске заказов и в получении кредитов. В частности, такая политика оказалась сверхэффективной в отношении кораблестроения: Южная Корея в отдельные годы производила больше трети мирового тоннажа! Причем почти весь этот объем — заслуга трех крупнейших компаний.

Тем же обязаны недемократичному генералу и автопромышленники. Известный кореевед Кирилл Ланьков поясняет: «В 1972 году правительство постановило, что право заниматься производством автомобилей отныне будет предоставлено только четырем компаниям. Эти компании, выбранные на роль будущих автомобильных гигантов, получили ряд важных привилегий, в первую очередь льготный доступ к кредитам, а также политическую поддержку. В ответ на это они должны… довести к 1980 году объем производства на каждой фирме до 50 тысяч машин в год, а долю отечественных комплектующих — до 91%».

Частью комплекса мер по развитию автомобилестроения стал откровенный протекционизм. После решения правительства о том, что Корея станет экспортером автомобилей, ввели высокий запретительный тариф, который сделал ввоз в страну иномарок практически невозможным. Более того, в 1975-м ограничили и ввоз комплектующих: для получения разрешения импортеру требовалось сначала доказать, что аналогичные детали нельзя изготовить в Корее. В результате к 1980 году в корейских машинах было уже более 90% деталей отечественного производства и лишь некоторые технологически сложные узлы продолжали ввозиться из-за рубежа. Выполнили и другую плановую задачу: в 1979-м в стране выпустили 204 тыс. машин.

Однако переход от сборки к собственному производству не означал появления собственных проектно-конструкторских разработок. Вплоть до конца восьмидесятых годов большинство корейских моделей представляли собой либо лицензионные копии иностранных образцов, либо же были сконструированы при активном техническом содействии иностранных фирм. В 1962-1995 годах автомобилестроители страны заключили 488 лицензионных соглашений. Более чем в половине случаев поставщиками технологий являлись японские компании (57,3% соглашений), за ними следовали фирмы из США (15,8%), Великобритании (9,9%) и ФРГ (8,8%). Иностранными партнерами в разное время были почти все крупнейшие автомобильные фирмы мира, на том или ином этапе сотрудничавшие с корейскими компаниями.

Добавим, что подобный протекционизм так или иначе помог большинству ведущих компаний в высокотехнологичных отраслях промышленности Кореи. Одно «но»: в последнее десятилетие Сеул все больше либерализирует свою экономику.

Сингапур. Борьба за инвестора

Экономический успех Сингапура зиждется на реформах, проведенных начиная с 1960-х годов бессменным премьер-министром страны Ли Куан Ю. Позже он вспоминал: «Мы приветствовали каждого инвестора… Мы просто из шкуры вон лезли, чтобы помочь ему начать производство». В итоге трансна-циональные корпорации, большей частью из США, заложили основу высокотехнологичной промышленности Сингапура, что помогло ему, в частности, стать крупным производителем электроники.

Правда, перед тем в стране, впрочем, как и в Южной Корее, провели оздоравливающие «процедуры», благодаря которым удалось победить коррупцию. Также реформировали систему образования. Все школы Сингапура получили единые минимальные стандарты. Английский язык стал обязательным для изучения во всех школах, вузы перевели на преподавание на английском. Правительство же выделяло огромные суммы на обучение сингапурских студентов в лучших университетах мира. Итог очевиден: эти люди, вооруженные передовыми знаниями и опытом, работают сейчас на благо экономики Сингапура. На научные исследования, нелишне напомнить, деньги дают и государство, и частные инвесторы. В итоге разработки приносят прибыль как компаниям, так и стране в целом.

А руки делают…

Разумеется, технологически развитых стран в мире намного больше, нежели в приведенном выше перечне. И в их число ни Беларусь, ни Украина, к сожалению, не входят, какие бы эмоции мы ни испытывали по этому поводу и как бы мы ни оперировали показателями двадцати — или тридцатилетней давности. И отнюдь не потому, что наши ученые глупее тамошних, а дело, как видим, в государственном подходе. Попробуем выделить ключевые факторы успеха:

1. Во всех случаях присутствует неуемное желание правительства реформировать научное хозяйство страны оптимальным образом. И самое главное — политическая воля. Скажем так: у руля и Тайваня, и Южной Кореи, и Сингапура находились неравнодушные к решению проблемы люди.

2. Четко определялись приоритетные отрасли: этим помощь сейчас, этим — потом, а к тем будем присматриваться.

3. Избирались конкретные стратегии реформирования. В Сингапуре, например, борьба с коррупцией и привлечение инвестора. В Южной Корее — поддержка национальных корпораций. В Тайване — создание собственных научных школ.

Резюмируем же привычно: голодный ученый на допотопном оборудовании вряд ли выведет государство в лидеры в сфере высоких технологий. И финансирование из бюджета отнюдь не является залогом процветания науки в стране. Таковое может обеспечить лишь продуманная государственная политика, которую осуществляют неравнодушные люди.