Украинская общественность и бизнес, наблюдая за клубком острых внешних и внутренних нефтегазовых проблем, вынуждены ограничиваться лишь минимальной дозой правдивой информации. Действительно ли Украина должна «Газпрому» $2,4 млрд и какие экономические риски это за собой влечет? Газ по $400– блеф или объективная реальность? Является ли мифом проект газопровода «Белый поток», обещающий нам топливо в обход России? Насколько нужна Европе украинская ГТС и почему до сих пор каспийская нефть не пошла по трубопроводу «Одесса—Броды»? На эти и другие вопросы в эксклюзивном интервью «УТГ» ответил руководитель энергетических программ Центра «НОМОС» Михаил Гончар.
— В очередной раз в канун переговоров о цене на газ с Россией возник, как чертик из табакерки, долг Украины. При этом «Газпром» его сумму и структуру озвучил, а вот «Нефтегаз» от четкого ответа уклоняется. По вашему мнению, можно ли утверждать, что речь действительно идет о 2,4 миллиарда долларов?
— Первое: никакого долга государства Украина или государственной компании «Нефтегаз Украины» конкретно перед «Газпромом» нет и быть не может. Поскольку нет прямых договоров с российским газовым монополистом. Второе: задолженность перед «Газпромом» существует. Со стороны посреднической структуры «РосУкрЭнерго», которая не вовремя рассчитывается с материнской компанией. Очевидно, что часть этой задолженности перед «Газпромом» сгенерирована неплатежами «Нефтегаза». Поэтому не зря в первых заявлениях «Газпрома» о долге говорилось размыто, делался акцент на слове «Украина». Ибо если сразу начало бы фигурировать «РосУкрЭнерго», то минимум на 50% претензии должны были бы в сторону Швейцарии, где компания зарегистрирована, а также к частным акционерам — совладельцам «РУЭ», которые олицетворяются дуэтом Фирташ — Фурсин. Третье: проблема долга есть и будет существовать ровно столько, сколько в газовой схеме продолжат действовать непрозрачные посреднические структуры типа «Юрал Транс газ» или «РосУкрЭнерго». Это как рояль в кустах, который возникает каждый раз, когда необходимо оказать экономическое или политическое давление на Украину. Ведь официальная украинская сторона не может контролировать, как на самом деле посредник осуществляет расчеты со своим поставщиком «Газпром экспортом». И как та, в свою очередь, осуществляет расчеты за проданный среднеазиатский газ с «Газпромом». Четвертое: сумма задолженности перед «РосУкрЭнерго» окончательно не установлена. «Газпром» называет 2,4 миллиарда долларов, «Нефтегаз» — 1,27 миллиарда долларов. И на сегодня взаимопонимания нет. Как и весной, озвучиваются заведомо завышенные суммы. А потом, когда «Газпром» добивается необходимых преференций от Украины, долговая проблема также быстро рассасывается, как и возникает.
Визитка
Михаил Ганчар
Дата рождения: 1963 год.
Образование: Киевский институт инженеров гражданской авиации (ныне — Аэрокосмический институт НАУ). Стажировка — Европейская комиссия, Католический университет Лювен-ла-Нев (Бельгия)
Карьера:
1994—2000 гг. — работа в системе Совета национальной безопасности и обороны: Национальный институт стратегических исследований, аппарат СНБО (консультант секретаря СНБО
2001—2004 гг. — руководитель аппарата специального уполномоченного Украины по вопросам Евро-Азиатского нефтетранспортного коридора (ЕАНТК), ОАО «Укртранснефть»
2005—2006 гг. — заместитель главы правления ОАО «Укртранснефть».
С 2006 года — руководитель энергетических программ Центра «НОМОС» (Севастополь)
Соавтор ряда исследований, в частности, «Ukraine: post-revolution energy policy and relations with Russia» (Лондон, 2005), «Нефтегазовый сектор Украины: прозрачность функционирования и доходов» (Киев, 2008). Член редколлегии журнала «Черноморская безопасность».
В целом причина многих проблем заключается в непрозрачности отношений в газовой сфере. Включая плохой контроль со стороны государства за НАК «Нефтегаз».
— Ну а если отказаться от точной привязки к сумме долга, то как он вообще мог образоваться перед «РосУкрЭнерго»? «Нефтегаз» просто не платил?
— Хочу подчеркнуть, что стоит различать задолженность и долг. Задолженность за газ есть всегда.
Специфика торговли газом такова, что его поставки имеют непрерывный характер, в то время как расчеты — дискретный. То есть оплата осуществляется 12 раз в году за каждый календарный месяц. Стоит обратить внимание на саму процедуру. На протяжении 15 дней, следующих за месяцем поставки газа, проводится подписание коммерческих актов сдачи-приемки. Оплата должна быть произведена после выставления соответствующего счета со стороны поставщика, который он делает на основании подписанного сторонами акта сдачи-приемки. И в последнюю декаду ТЕКУЩЕГО месяца проводится проплата за поставленный в ПРЕДЫДУЩИЙ месяц газ.
Но даже если деньги не были перечислены в установленный договором период, задолженность вряд ли может считаться юридически долгом, поскольку такого определения долга в контракте не зафиксировано. Там фигурирует отдельная статья, предусматривающая санкции (включая штрафы или приостановку поставок газа) лишь на 60-й день после выставления счета. Который, в свою очередь, оформляется только после подписания актов сдачи-приемки. Вот такая нечеткость в определениях «долг», «задолженность» не случайна. Именно это и есть механизм манипуляций, механизм удержания покупателя на коротком поводке поставщика-монополиста.
Вопрос долга должен входить в юридическую плоскость только через 2,5 месяца после окончания месяца поставки. Поэтому, за поставленный в октябре газ, «РосУкрЭнерго» и «Газпром» могли обоснованно заявлять о долге «Нефтогаза» не ранее середины января 2009 года. Но сейчас задолженность вводится в спекулятивную политическую плоскость путем манипуляции. Дело доходит до смешного. Сообщается, что «долг «Нефтегаза» перед российским «Газпромом» без учета уже произведенных выплат и декабрьского долга достигает 2,4 миллиарда долларов». То есть декабрь еще не закончился, сверка объемов не произведена, акты сдачи-приемки не подписаны, а долг уже есть!
«Проблема долга будет существовать ровно столько, сколько в схеме продолжат действовать непрозрачные посреднические структуры типа «Юрал Транс газ» или «РосУкрЭнерго». Это как рояль в кустах, который возникает каждый раз, когда необходимо оказать экономическое или политическое давление на Украину».
Кстати, «РУЭ» должно было бы обеспечить проплату «Газпрому» за счет средств, получаемых от продажи газа на рынке ряда стран ЕС. Ведь поставка газа в Украину — это не единственный бизнес «РУЭ». Другое дело, что в условиях непрозрачности газового бизнеса долги можно списывать на госструктуру, а прибыль направлять в частные карманы. Никто ведь не знает, что и как выписано в коммерческих контрактах, закрытых от рядовых потребителей грифом «конфиденциально».
– Стоит ли ожидать к концу декабря еще большей задолженности Украины, как утверждает «Газпром»? С чем связана эта игра российского монополиста?
— Понимаете, «Газпром» может рисовать любые цифры. Вопрос в другом. Украинская сторона ведет себя таким образом, что позволяет «Газпрому» наглеть. Поэтому он и требует предоплаты, погашения задолженности в счет транзита на 2009 год.
Сейчас есть несколько основных факторов, которые диктуют модель поведения «Газпрома».
Во-первых, это умиротворенческая позиция властей в Украине, которые постоянно идут на компромисс за счет потребителей, то есть всех граждан Украины. Во-вторыХ, государство постоянно «забывает» о своих контраргументах — транзитной трубе и подземных хранилищах газа. В-третьих, серьезные финансовые трудности у самого «Газпрома».
И они не связаны с мировым экономическим кризисом, как это пытаются показать в России, а носят системный характер. А теперь из-за кризиса «Газпром» потерял возможность привлечения финансовых ресурсов в должных объемах, поэтому старается взять по максимуму с наиболее податливых клиентов в странах СНГ.
Однако в случае с Украиной «Газпром» попал в сложное положение. Он нам грозит выставить максимальную цену на газ. Но при этом он еще не решил вопрос со среднеазиатскими поставщиками, продающими газ «Газпромэкспорту», который его поставляет «РосУкрэнерго», а оно его продает «Нефтегазу». И тут срабатывает «эффект бумеранга». Называя нам цену в 400 долларов, можно получить 350 долларов от Туркменистана. Однако при столь ощутимом падении на нефть такой газ не купят ни в самой России, ни в Украине, ни в Европе. Поэтому «Газпром», несмотря на громкие речи, пойдет на серьезные послабления для Украины.
— Понятно, что помимо выдавливания максимальной цены, «Газпром» будет стараться минимизировать свои собственные затраты в Украине. Что ожидать?
— Ну, «Газпром» вряд ли сможет добиться снижения тарифа на транзит. Но сейчас всячески старается сохранить его теперешний уровень (1,7 доллара за 100 км). Вот только непонятна позиция украинской стороны, которая четко не говорит: если нам — европейская цена на газ, то «Газпрому» — аналогичные расценки на транзит и хранение.
Хотя «Газпром» понимает, что рано или поздно при предложенной им стоимости в 400 долларов Украина таки ответит «транзитным козырем». Поэтому сейчас идет игра нервов. Одним из элементов которой, к примеру, является продавливаемая Россией идея пустить плату за транзит в качестве погашения долга. Однако следует понимать: после этого «Нефтегаз» станет банкротом. Ведь компании просто не за что будет покупать газ, обеспечивать ГТС, платить зарплату в следующем году. И кредитов никто не даст такому «хозяину».
— Вы уже упомянули, что «Газпром» начал постепенно отходить от декларируемой ранее формулы цены для Украины. С чем это связано?
— В определенной степени формула всегда была манипуляцией. Как известно, рынка газа не существует, поэтому на нем работают монополисты. Однако в странах ЕС достаточно жесткое законодательство, стоящее на страже конкуренции. Поэтому «Газпром» для пояснения запрашиваемых цен разработал формулу — привязку стоимости энергоносителей к корзине нефтепродуктов. И очень активно ее эксплуатировал.
Формула «цена на газ — цена на нефть» была очень выгодна, когда стоимость «черного золота» росла. И в «Газпроме» предполагали, что как бы ни складывались обстоятельства, нефть продолжит дорожать. Любопытно, что летом компания впервые даже начала озвучивать прогнозы цены нефти, чего ранее никогда не было. Говорилось: нефть в 2009 году будет стоить 250 долларов за баррель, а следовательно, цена на газ поднимется до 1000 долларов за тысячу кубов. То есть это был яркий пример попытки проэксплуатировать механизм эскалации цен, когда потребитель психологически настраивается: цена на газ будет еще намного выше, поэтому если «Газпром» предложит некий средний вариант, то надо быстро соглашаться.
«Если провести параллели, то ценовая ситуация в Европе на следующий год может выйти при нынешней динамике цен на нефть на модель 2006 года. Поэтому стоимость газа для ЕС не должна быть дороже 260 долларов. То есть того уровня цены, которая была в 2006 году, а для нас газ в то время был 95 долларов за 1000 кубометров».
Однако с приходом мирового кризиса вся высокоприбыльная схема рухнула. И «Газпром» оказался заложником своей собственной политики ценовой гонки. Естественно, сказать сразу, что сначала была привязка, а теперь отвязка от стоимости нефти, нельзя. Поэтому в «Газпроме» заняты поиском новой аргументации сохранения высокого уровня цен на газ. Что касается европейских потребителей, то там никто эту тему обсуждать не будет. И придется снижать цены адекватно падению стоимости нефти.
Если провести параллели, то ценовая ситуация в Европе на следующий год может выйти при нынешней динамике цен на нефть на модель 2006 года. Поэтому стоимость газа для ЕС не должна быть дороже 260 долларов. То есть того уровня цены, которая была в 2006 году, а для нас газ в то время стоил 95 долларов за 1000 кубометров.
— Сначала весной, а потом уже в октябрьском меморандуме Путина—Тимошенко был озвучен тезис перехода на прямые договоры между «Газпромом» и «Нефтегазом». Стоит ли ожидать их реализацию в 2009 году или посредник — «РосУкрЭнерго» — еще не закончил свою миссию?
— Тут возможны несколько вариантов. Но я думаю, что именно рецидив с новой газовой войной и долгом продиктован желанием «Газпрома» все же сохранить схему с «РосУкрЭнерго». Но они не могут до конца решить, пока не получат цену на газ от туркменской стороны. Если эта цифра окажется достаточно высокой, то схема «РосУкрЭнерго» перестанет быть выгодной, поскольку сокращается маржа.
Ведь высокая доходность схемы с «РосУкрЭнерго» связана не только с поставками газа в Украину. Просто в рамках квоты поставок газа (по договору около 60 миллиардов кубов) из Центральной Азии «РосУкрЭнерго» имело право ежегодно где-то 15 миллиардов кубов реализовывать на рынке ЕС — в Польше, Венгрии, Румынии.
То есть при низкой цене туркменского газа и низких тарифах на транспортировку по всей цепочке вплоть до границ с ЕС это приносило большую доходность экспорта. Так, в 2008 году средняя цена туркменского газа для «Газпром экспорта» составляет 140 долларов за тысячу кубов. В то время как стоимость реализации газа в Европе перевалила, по информации «Газпрома», за 500 долларов. Это означает, что прибыль «РосУкрЭнерго», с учетом транспортных расходов на каждой тысяче кубов, примерно на уровне 300 долларов. Поэтому «РУЭ» есть с чего платить долги перед «Газпромом».
— А что мешает «Газпрому», и так зафрахтовавшему все объемы туркменского газа в Европу на 25 лет вперед, самому его продавать?
— Действительно, через компанию «Газпром экспорт» в любом случае проходит весь экспортный поток на Запад. Однако кому-то из топ-менеджмента «Газпрома» и кому-то в Кремле и правительстве нужны какие-то дополнительные доходы, не обремененные вниманием и налогами в России. В этом случае компания, зарегистрированная не где-нибудь в оффшоре, а в Швейцарии, является идеальным вариантом.
— Недавно глава пресс-службы «Газпрома» Сергей Куприянов, выражая явно не только свое мнение, грозился перекрыть Украине газ, если вопрос долга не будет улажен. И не подпишут контракты на 2009 год. Насколько возможно повторение сценария зимы 2006 года?
— Первое: ситуация зависит от погодных условий. Если будет тепло, как и во время «прикручивания вентиля» весной 2008 года, то успех данного мероприятия крайне сомнителен.
Второе: для «Газпрома» при всей его воинственной риторике итак уже наступили печальные последствия «кручения» вентилей начиная с 2004 года — для Белоруссии, в 2006 и 2008 годах — для Украины.
Эти маневры не остались не замеченными в Брюсселе. И те ответные шаги, которые начала предпринимать Еврокомиссия с 2006 года, привели к тому, что «Газпром» в значительной степени становится персоной нон-грата на европейском рынке, где для него возведены серьезные барьеры. А теперь еще и неприятный для «Газпрома» финансовый удар в связи с очень вероятным сокращением импорта энергоресурсов из-за экономической рецессии.
Более того, опубликованный пару недель назад Еврокомиссией второй стратегический обзор четко и однозначно указывает: дальнейшее увеличение импорта энергоресурсов с востока (то есть из России) является нежелательным. И ЕС смещает свои приоритеты на среднеазиатский и арабский газ. Упор будет делаться на «Южный газовый коридор», который пройдет через Турцию. Поэтому «Газпром» получил серьезный сигнал, что ему, в лучшем случае, грозит «заморозка» развития бизнеса в Европе. А другого рынка сбыта у России просто нет. Поэтому в «Газпроме» еще подумают, стоит ли при этом еще раз портить отношения с ЕС, вновь закручивая вентиль Украине.
— Вы пояснили ситуацию с имиджевой точки зрения. А вот с технической — реально ли полностью перекрыть поставки газа в Украину?
— Да, «Газпром» технически может прекратить поставки газа. Но встает серьезный вопрос: а что с ним делать дальше?
Ведь процесс добычи, транспортировки и потребления газа является технологически непрерывным. И если перекрывается вентиль, то возникает три дальнейших варианта действий.
Первый: закачивать газ в подземные хранилища.
Но они не безразмерны. Кроме того, уже практически полностью заполнены на осенне-зимний период. Поэтому можно лишний газ в них забивать не более двух-трех дней. Что, собственно, вы видели во время последней «газовой войны» весной этого года.
Второй: газ можно просто сжигать на факеле прямо возле месторождения. Образно говоря, лучше греть атмосферу, чем газ достанется «врагам». Третий: заглушить скважину. Но это по финансовым затратам себе дороже будет.
На последние два сценария «Газпром» не пойдет. По российским нормативным документам, регламентирующим порядок ликвидации и консервации скважин, их оборудования, устьев и стволов, вы не сможете даже классифицировать причину ликвидации, без чего невозможно начать соответствующие процедуры.
Поэтому в ход традиционно идет временная приостановка подачи всего объема газа. Поле для маневра, помимо психологической атаки через СМИ, у «Газпрома» небольшое. И если через два-три дня «прикручивания вентиля» Украина не прогибается, Москва идет на попятную. Вспомните события весны.
— В этом году активно заговорили о новом газотранспортном проекте «Белый поток», который может пройти через Украину. Но также активно тема и затихла. Расскажите немного о проекте, в какой стадии он сейчас находится?
— Украина как потеряла в 2007 году шансы на присоединение к проекту «Набукко», так и сейчас никакой заинтересованности в «Белом потоке» не проявляет. Полностью отсутствует активная позиция власти в проекте.
«Украина как потеряла в 2007 году шансы на присоединение к проекту «Набукко», так и сейчас никакой заинтересованности в «Белом потоке» не проявляет.
Задумка «Белого потока» следующая. На первом этапе в него идет часть газа в рамках второй очереди крупнейшего азербайджанского месторождения Шах-Дениз, на втором — газ с восточного берега Каспия (Туркменистан), в случае реализации проекта Транскаспийского газопровода. Газопровод по территории Южного Кавказа имеется. В районе грузинской Супсы происходит его ответвление с прокладкой новой трубы по дну Черного моря до Феодосии и через Крым. С последующей врезкой в существующую украинскую ГТС.
То есть максимально используется уже существующая инфраструктура как на Кавказе, так и в Украине. Газ на первом этапе должен поступать для нужд Украины, на втором и третьем — в Центральную Европу. «Белый поток» является по сути северо-западным ответвлением «Набукко».
Несмотря на демонстративное затишье в Украине, проект «Белый поток» достаточно детально анализируется на предмет перспективности Еврокомиссией. Где-то до конца этого года он будет рассмотрен в контексте приоритетов ЕС в формировании «Южного газового коридора». Но, естественно, какую-либо перспективу проект будет иметь только при четкой позиции украинской стороны.
— Ну а если Украина проявит активность, есть чем реально заполнить «Белый поток»?
— Заполнить есть чем. И азербайджанским, и туркменским, а также и иранским газом. Кстати, стоит отметить, что подтвердились газовые запасы Туркменистана. Британская компания Gaffney, Cline & Associates обнародовала оптимальную оценку газовых запасов на новых месторождениях — 6 трлн. кубометров. Это колоссальные объемы.
Но важно правильное позиционирование. Проект «Белый поток» не является украинским в чистом виде. И если он будет позиционироваться как международный, то у него есть шансы на успех.
— Насколько серьезны проблемы с техническим состоянием украинской ГТС? Можем ли мы ее модернизировать сами, поскольку намеченный на осень форум европейских доноров сорвался и не ясно, захотят ли они собраться вновь?
— Следует начать с того, что форум доноров просто перенесен по времени. И вопрос финансовой поддержки нашей ГТС находится в русле меморандума об энергетическом сотрудничестве Украина — ЕС от 2005 года.
Украинская ГТС находится в сфере пристального внимания Еврокомиссии. Могут быть реализованы разные альтернативные газопроводы, но значимость нашей трубы в соединении с ПХГ сохранит свое значение.
Дело в том, что в Евросоюзе за 50 лет интеграции так и не создали единую систему газоснабжения, единый контур. Поэтому если произойдет некий сбой поставок с востока, то скомпенсировать их возможно только через украинскую ГТС.
«Дело в том, что в Евросоюзе за 50 лет интеграции так и не создали единую систему газоснабжения, единый контур. Поэтому если произойдет некий сбой поставок с востока, то скомпенсировать их возможно только через украинскую ГТС».
Существующие в ЕС сети газоснабжения не позволяют перебросить газ, например, из Франции в Словакию для восполнения внезапно возникшего дефицита. Так, Германия может получать газ или из России, или из Норвегии. А вот приобрести топливо из Северной Африки через Францию или Швейцарию не может.
Если говорить о финансах на модернизацию, то у нас опять все упирается в непрозрачность. Так, компания «Укртрансгаз», выполняющая транспортировку, деньгами, получаемыми за транзит, не распоряжается. Все уходит в «черную дыру» «Нефтегаза», а оттуда уже по остаточному принципу финансирования что-то попадает на нужды ГТС.
Что касается технического состояния, то никто открыто не оглашал результаты технического аудита, который проводился в рамках сотрудничества с Еврокомиссией. Думаю, ситуация не так страшна, как ее описывают. Но и повода для расслабления тоже нет. Поскольку две серьезные аварии на газопроводе «Уренгой — Помары — Ужгород» в 2007 году, на ликвидацию которых потребовалась пара недель, говорят сами за себя. Теперь приоритеты модернизации несколько изменились. Если до аварий говорилось в основном о замене турбокомпрессорных агрегатов, то теперь упор делается и на замену линейной части трубопроводов.
— Весной в Киеве состоялся международный энергосаммит, на котором вновь обещали уже к концу года запуск трубопровода «Одесса—Броды» в аверсном режиме. Но пришла зима, а воз и ныне там.
