Новый виток научно-технической революции, похоже, внес свою лепту в мировое разделение труда
Великое инженерное искусство настройки механизмов, видимо, уже кануло в Лету. А причиной стал маленький приборчик — транзистор. Он сделал мир простым, как в знаменитом фильме «Кин-дза-дза»: «Ты пацак или чатланин?» Сигнал либо есть, либо его нет. Ноль или единица — другого пока еще не создано.
Аналог? Цифра? Каждому свое
Аналоговый мир не всегда был таким прямолинейным. Чем отличался прибор доцифровой эпохи, собранный руками мастера, от такого же, но произведенного на конвейере? Те часы ходили точнее, усилитель воспроизводил звук более сочно, а телевизор показывал ярче. Мастер настраивал прибор, за счет подгонки деталей добиваясь лучшего качества его работы. У него всегда была возможность сделать так, чтобы прибор работал еще качественнее и точнее. Сам процесс настройки мог растянуться надолго: механические часы высшего класса типа «Патек Филипп» и «Harry Winston» сейчас настраивают около года.
Эпоха великих мастеров закончилась с появлением прецизионных станков, позволяющих производить для аналогового оборудования детали с меньшими допусками. Разумеется, такое оборудование уже требовало значительно меньше усилий по настройке и, к удивлению, позволяло делать приборы более простыми. Говорят, один талантливый инженер-оборонщик, впервые разобравший задний мост «Мерседеса», был поражен, увидев, что тот по конструкции значительно проще советских аналогов: в немецкой машине не было нескольких узлов, необходимых для точной подгонки, — они были просто не нужны. Прецизионные станки производились лишь в нескольких высокоразвитых странах — Швейцарии, Германии, Японии, США, что позволяло им не только повысить качество продукции, но и снизить затраты на производство, а значит, получить серьезное конкурентное преимущество. Именно потому развитые страны всегда очень неохотно продавали такие станки за рубеж. Стоит только вспомнить скандал, когда в конце 80-х корпорация «Тошиба» продала несколько высокоточных токарных станков в СССР. Они были необходимы для изготовления бесшумных винтов для советских подводных лодок. Правительство США тогда сразу ввело торговые санкции против японской фирмы.
В новом цифровом мире у развитых стран остается не так много возможностей для маневра. Они, например, могут поставлять в страны третьего мира аналоговые детали для их цифровой продукции…
Но точнейшие станки могут делаться только с помощью других точнейших станков. Это позволяет по сей день индустриально развитым странам быть лидерами в механике и оптике, по-модному — в мехатронике. Более того, со временем этот разрыв между промышленно развитыми странами и остальным миром будет только возрастать. Но такое преимущество есть далеко не везде, а лишь в производстве технически сложных аналоговых изделий.
Смена приоритетов
В своем знаменитом интервью журналу «Newsweek» глава корпорации Samsung Юн Джонг Йонг заявил, что в аналоговой технологии японская Sony опережает корейскую компанию лет на десять, но в «цифре» разрыва между ними нет. Да, Sony со своими многолетними хитами — кинескопом Trinitron и телевизором BRAVIA, безусловно, остается лидером в производстве аналоговых электронно-лучевых дисплеев и мониторов. Но вот производить ЖК-панели компания даже не планирует, а предпочитает собирать свои плоские мониторы из тайваньских и корейских комплектующих.
Позиции этой и других японских корпораций все еще сильны в тех областях электроники, где есть место движущимся деталям, — на рынке видеомагнитофонов, видеокамер, электронных фотоаппаратов. Например, лентопротяжный механизм знаменитого уокмена Sony вряд ли кто-то когда-нибудь повторит. Но вот в сферу современных цифровых МР3-плейеров, выполненных без единого движущегося элемента, высокоразвитый электронный гигант даже не попытался внедриться, отдав эту рыночную нишу на откуп корейским, тайваньским и сингапурским фирмам. И клепают эти плейеры по всей Юго-Восточной Азии — от Вьетнама до Филиппин, и качество звучания — превосходное.
В новом цифровом мире у развитых стран остается не так много возможностей для маневра. Они, например, могут поставлять в страны третьего мира аналоговые детали для их цифровой продукции. Такие поставки стали прямо-таки панацеей для легендарных, но почти ушедших с массового рынка немецких оптических компаний, и сегодня практически на всех лучших цифровых видеокамерах можно заметить логотипы Leica или Carl Zeiss. Другой выход — продажа ноу-хау, как это делает корпорация Philips, владеющая огромным количеством патентов в области ЖК-дисплеев, CD и DVD. Только вот доля аналоговых элементов в новых продуктах стремительно уменьшается, да и с ноу-хау тоже не все однозначно. Во-первых, с производителей из развивающихся стран положенные роялти не очень-то взыщешь — не развито это у них. С падением цен на флеш-память такая же участь, вероятно, постигнет и видеокамеры, и видеоплейеры. А собирать из цифровой ЖК-панели и набора микросхем мониторы научились не только малайцы, а даже и украинцы, и россияне. Обратите внимание, что аналоговые телевизоры на кинескопах, несмотря на российский приоритет в их создании, сами россияне делать так и не научились. То же можно сказать и об американцах: последний чисто американский телевизор марки Zenit был выпущен лет сорок назад. Во-вторых, стоимость продукции цифрового мира все больше определяется не стоимостью сборки и отладки, а ценой заложенного в нее ПО. А по количеству программистов Китай и Индия если не обогнали еще весь мир, то вот-вот обгонят.
Тихоокеанский акцент
В новом цифровом мире уже не требуется субмикронная точность. Сугубо технические преимущества не играют уже решающей роли — сейчас в цене быстрота реакции компании и коммерческая инициатива. А это значит, что под влиянием «цифры» грядет очередной передел сфер влияния в промышленности и мировой экономике в целом. Начало этого процесса наблюдается уже сейчас на примере легендарной шведской корпорации Ericsson. В 2001 году азиатские компании вынудили ее уйти с рынка сотовых телефонов (сейчас это «Sony Ericsson»). Сегодня лидирующую роль на рынке мобилок играет куда больше Samsung, чем шведы. Поэтому в преддверии перехода на мобильную связь третьего тысячелетия шведы решили сосредоточиться на более интеллектуальном и прибыльном рынке инфраструктурного телекоммуникационного оборудования, такого как базовые станции и коммутаторы. Только и здесь, как оказалось, опоздали: на этом рынке появились китайские Huawei и ZTE.
Останься мир аналоговым, продолжай мы общаться через коммутаторы с шаговыми искателями (а это устройство посложнее швейцарских часов с автоподзаводом или эксклюзивной пряжки для ремня за $25000), то оставалось бы китайцам только рис выращивать — такая точная механика им не под силу. Кажется, что в пряжке для обычного ремня не может быть ничего сложного (если не встраивать в нее, конечно, фотоаппарат или MP3-плейер), однако, как выясняется, и обычный «замок», украшающий пояс, может быть настоящим произведением технического искусства. Это и доказывает Рональд Итен. Ныне он выпускает на рынок пряжки с прецизионным механизмом запирания, схожим по филигранности исполнения и примененным технологиям с механизмом наручных часов (швейцарских, разумеется). Интересно, что цикл изготовления такого устройства (вручную) составляет от 9 до 18 месяцев.
Вероятно, вскоре «прекрасный новый мир» окончательно разделится на цифровой Восток и аналоговый Запад. На ручной труд швейцарских часовщиков дешевая рабочая сила из Азии давно не посягает. Кроме красивых подделок под гравюры и гобелены из Китая, Вьетнама, Японии, Таиланда. Но и швейцарцам, похоже, теперь никогда не освоить высокотехнологичное производство цифровых видео — и фотокамер. А вот мировой финансовый кризис, инициированный «аналоговым Западом», весьма конкретно ударил по экономике «цифрового Востока».
По материалам европейской прессы.
